ГЛАВНАЯ     МАТЕРИАЛЫ К БИОГРАФИИ   МИФЫ и ФАКТЫ     ЖИВОПИСЬ 1912-1913   ЖИВОПИСЬ 1914-1915   ЖИВОПИСЬ 1916-1920   ЖИВОПИСЬ 1921-1923   ЖИВОПИСЬ 1924-1926   ЖИВОПИСЬ 1926-1929   ЖИВОПИСЬ 1928-1935   ЖИВОПИСЬ 1933-1942   ЖИВОПИСЬ 1942-1956   АРЛЕКИНЫ     РИСУНКИ ФИГУРАТИВНЫЕ   РИСУНКИ БЕСПРЕДМЕТНЫЕ   АКВАРЕЛЬ, ГУАШЬ   РЕЛЬЕФЫ   ЛИНОГРАВЮРЫ   ЛИТОГРАФИИ     ТЕКСТЫ ИВАНА ПУНИ   ВЫСТАВКИ    КАТАЛОГ-РЕЗОНЕ   ПРОБЛЕМА ПОДДЕЛОК   РОЛЬ КСАНЫ     КОНТАКТЫ       |
  |
В 1912 году, вернувшись из Парижа, 22-летний Пуни был в курсе всех новейших течений, в том числе и тенденции освобождения живописи от роли копирования увиденного, с которой в то время уже прекрасно справлялась фотография. Он много думал об искусстве и в 1915 году на выставке «0,10» вполне сознательно поддержал Малевича с пропагандой супрематизма. Казалось, первоэлемент живописи был найден. Тем не менее, в 1921 году Пуни подвел под своими супрематическими опытами черту, оставил беспредметничество и вернулся в русло фигуративной живописи. Собственно, он ее никогда полностью не бросал, особенно в своих городских пейзажах тушью. Фигуративность значила для него привязку к жизни, чистый супрематизм казался ему чересчур сухим и потому бесперспективным. Малевич тоже вернется к фигуративной живописи, но позже – в 1928 году. В 1929 году в маленьких парижских натюрмортах Ивана Пуни, скупо составленных из нескольких предметов, впервые появляются маски. Их два вида: объемная белая маска на все лицо и простая черная «восьмерка». В 1929-30 годах он сделал как минимум пять натюрмортов с масками. На рубеже 1931-1932 Пуни нарисовал своего первого арлекина, спрятавшегося под маской – с мандолиной, в головном уборе, похожем на треуголку. Через пару лет за ним последуют арлекин с мольбертом и арлекин с кистями и палитрой. Эти персонажи несут у Пуни отчетливые черты эрзац-автопортретов; ни одного обычного автопортрета после отъезда из России в 1920 году он не сделал. В 1933-1936 годах Иван Альбертович пишет пять горизонтальных натюрмортов с набором разных масок – человеческих, звериных и дьявольских. Затем следует перерыв, и только через семь лет – в 1943-1944 году - художник снова обращается к этому мотиву. Он делает несколько изображений арлекинов в маске – погрудно и в рост. И с тех пор рисует их уже каждый год до самой смерти (1956) – так, что арлекины становятся его визитной карточкой (всего он сделал их не меньше 70). Поначалу он варьирует форму и цвет маски: белая – красная – черная, иногда клетчатая. Большинство арлекинов держат во рту сигарету или белую трубку - как у самого Пуни, заядлого курильщика. После 1943 года живописная манера Пуни стабилизируется, и он рисует арлекинов регулярно, а живописные идеи, повторяясь, ходят кругами. Возможно художник просто отдыхает душой, время от времени обращаясь к этому предмету. У некоторых арлекинов маска сливается с лицом, границу не различить. У других одна маска на лице, а другая - наготове - в руке. У третьих маска просто обозначена черной полоской – как будто глаза вымараны цензурой. Если же арлекин снял маску, то он обязательно сидит к зрителю спиной. Всякая литературщина у Пуни – это только повод или приправа для живописи. Но кажется, что в арлекинах с маской сюжет представляет собой нечто большее, чем только повод скомпоновать краски на холсте. Пуни был замкнутым человеком, близких друзей не имел, хоть и держал себя с окружающими исключительно дружелюбно и корректно. «Добрый, скромный и тихий мальчик. Правдив, но малооткровенен», - писал о 13-летнем Иване его воспитатель в Кадетском корпусе. Две последние работы с арлекином Пуни сделал в последний год жизни. Безжизненный герой в маске свисает со стула вниз головой, завалившись на спину. Авторское название композиции - «Околевший арлекин» (Arlequin crève). Одну из этих двух работ, с жестоким кракелюром, приобрел друг Пуни и издатель его каталога-резоне Гюнтер Васмут из Тюбингена. Другую после смерти Ксаны унаследовала ее сиделка Маргарита Саделер, после чего эта картина ушла с молотка. |